Русская патриотка Ольга Пискарева

2020 год указом Президента России объявлен Годом памяти и славы в целях сохранения исторической памяти и в ознаменование 75-летия Победы в Великой Отечественной войне.

В связи с этой юбилейной датой мы хотели бы вспомнить о тех участниках войны, ветеранах, несовершеннолетних узниках, тружениках тыла – жителях Угранского района, которые не дожили до наших дней. Эти люди боролись с врагом, приближая Победу, восстанавливали разрушенное войной хозяйство в послевоенные годы. Воспоминаниями о тех страшных событиях, которые им пришлось пережить, они делились с корреспондентами.

 О них писали в разные годы на страницах районной газеты «Искра».

Статья, опубликованная в газете «Искра» N 89 от 26 июля 1984 г. (в сокращении)

Этот подвиг начался тревожной и горестной осенью 1941 года и продолжался почти два года. Гитлеровские полчища рвались к Москве. Уже вся Смоленщина была оккупирована врагами. Пришли они и в Знаменский район.

В нескольких километрах от Знаменки на взгорке у реки Угры стоит небольшая деревенька Баталы. В ней и жила тогда колхозница Ольга Филипповна Пискарева. Муж ее – Семен Павлович – пас скот. Семья была большая. Кроме них – шестеро детей – мал мала меньше. И все-таки, несмотря на тесноту в доме, приняла к себе Ольга Филипповна беженцев – женщину с четырьмя ребятишками.

В этот памятный для них день Пискаревы копали картошку. Вдруг увидели, что с ближнего лесочка ползут к ним двое в военной форме. Ольга Филипповна нисколько не удивилась. В последнее время это стало уже привычным. В лесах днем прятались солдаты, попавшие в окружение. А вечерами, ночами выходили из лесов и шли дальше на восток, на соединение со своей армией. И часто Ольга Филипповна зазывала их к себе в избу, кормила да еще и на дорогу давала хлеба кусок, вареной картошки.

Так и на этот раз Пискарева спокойно смотрела, как подходили к ним, напряженно осматриваясь, двое в мокрых и грязных шинелях, попросили закурить. Семен Павлович протянул кисет с самосадом. Свернув из газеты толстые цигарки, бойцы с наслаждением затянулись. Один из них махнул рукой, и на поле вышли еще трое.

— Это все мои помощники, — невесело представил их военный лет под сорок.

— Вы же голодные, поди, — спохватилась Ольга Филипповна, — идите в избу, поешьте.

— А немцев в деревне нет?

— Нету пока.

В деревне группа военных разделилась. Двое пошли к Пискаревым, остальных позвали в другие дома. Ольга Филипповна предложила им переночевать у них.

— Не бойтесь, — уговаривала она. – Немцы ночью в деревню не заходят.

Благодарностью засветились лица людей. Решили, что тот, кто постарше, заночует у них, другой пойдет к соседям.

Ночью муж разбудил Ольгу Филипповну и шепотом сказал:

— Дело серьезное есть. Этот военный – комиссар полка. Просит знамя части сохранить.

Тысячи мыслей пронеслись в голове у Ольги Филипповны, пока она ответила мужу. А вдруг найдут у них это знамя, что будет с ними, с ребятишками? Расстреляют всех. Недавно вот ходили по дворам, объявляли: у кого есть что военное – оружие, одежда – немедленно сдать в комендатуру. Кто не сдаст – тому расстрел. А тут – знамя. За него пощады от оккупантов не будет. Ну, а если фашисты поймают комиссара? Ему тоже сразу смерть, а знамя врагам на поругание. Нет, уж лучше здесь надежно спрятать знамя до прихода наших.

— Где оно? Куда мы его спрячем?

Они подошли к комиссару. Он расстегнул шинель,  медленно вынул зачехленное знамя и торжественно и проникновенно сказал:

— Я вижу, что вы очень добрые и честные люди. Верю вам, как себе.  Поэтому и хочу доверить вам боевое знамя нашего артиллерийского полка. Спрячьте его, а придут наши, напишите в Москву, в Наркомат обороны, и за ним приедут.

Знамя было все мокрое. Хозяйка в темноте расстелила его на печи, прикрыла одеждой, посмотрев на комиссара, сказала:

— А так тебе опасно дальше идти. По обмундированию сразу видно, что командир. Надо переодеться. Ольга Филипповна нашла старую мужнину одежду. Он быстро переоделся. Снова нагнулась к печке, завернула в тряпку кусок холодного мяса, хлеба.

— Это тебе на дорогу. Иди и не беспокойся. Все сделаем, как ты сказал.

Уходя, комиссар имя свое и фамилию назвал. Со временем стерлись они из памяти Ольги Филипповны. И с тех пор она его и не видела, и ничего о нем не слышала.

Наступало утро. Муж закопал в землю на огороде одежду комиссара. Ольга Филипповна свернула высохшее знамя, снова вложила в чехол и спрятала под печку.

Днем на окраине деревни загрохотал фашистский танк. Упало сердце у Ольги Филипповны. А ну, как в дом солдаты нагрянут? Найдут знамя – конец. Мысль сработала молниеносно.  

— Словно меня кто толкнул тогда, — рассказывает она. – Была я в то время беременна. И здорово это уже заметно было. Вытащила знамя, обернула вокруг себя. Сверх шубу надела, дочку двухлетнюю на руки взяла — и сижу, жду. Думаю, если придут, не будут беременную бабу обыскивать. Так и высидела у окна несколько часов. Правда, не пришли немцы в дом, но страху я натерпелась много.

Потом завернули мы чехол со знаменем в тряпки, положили в ведро, сверху большой сковородой накрыли. И решили закопать его под печкой. Никто же чужой под печку не полезет. И если даже дом сожгут, то знамя цело будет.

— Решить-то решили, а ни я, ни муж в подпечье не пролезем. Пришлось старшего сына Мишу — ему тогда лет тринадцать было — в наше дело посвятить. Полез он в подпечье, вырыл там глубокую яму, поставил в нее ведро со знаменем и опять все заровнял.

Так и стали мы жить дальше. Хоть никто, кроме нас о нашей тайне не знает, а все-таки боимся, вдруг какая-нибудь случайность нас выдаст.

Однажды большая опасность нависла над семьей Пискаревых. Был обыск, и вдруг нашли солдаты комиссарову гимнастерку. Сразу всполошились, автоматы на хозяев наставили: красного командира прячешь, говори, где он, иначе – капут!

— Нет у меня никакого командира, — уверяла Ольга Филипповна. – Гимнастерку я на хлеб у одного окруженца выменяла. Ходить в чем-то надо?

Еле поверили. Но все-таки обыскали и подполье, и чердак, и сарай. А через некоторое время обыск повторили.

В январе 1942 года в Баталах расквартировалась какая-то немецкая часть. Узнав, что солдаты выбирают себе дома на постой, Пискаревы оборвали дома обои, накидали на пол соломы. Зашли к ним солдаты, увидели такое запустение, кучу маленьких ребятишек и махнули рукой, не стали дом занимать. Но в сарае поставили лошадей.

Медленно и тяжело проходили черные дни оккупации. Вся семья сидела на картошке. Мужа Ольги Филипповны гитлеровцы угнали в лагерь в Белоруссию. Заболел Миша, метался в бреду на печке. А тут вдруг и подростков стали забирать в Германию. Увезли в Знаменку и одиннадцатилетнего сына Пискаревых — Колю. Да удрал он оттуда и снова появился дома. А куда его прятать? Гитлеровцы по всей деревне расхаживают. Ольга Филипповна только печку истопила. Кинула на под печи пиджак, приказала сыну лезть в печку, заставила его чугунами с водой. Кружку подала: как будет невтерпеж, поливай пиджак и себя водой, а то и сгореть можно.

А тут и солдаты в дом. Искали везде, а в печь не заглянули. Взялся один за заслонку, руку сразу отдернул: горячая. А Коля там, как на костре сидит.

Ушли солдаты. Выскочил Коля из печки, плачет: совсем сварился. Не успел отдышаться, снова грохот сапог на крыльце. Опять Коля в печку нырнул – так весь день и мучились. Потом отправила она сына к родственникам в другую деревню, где оккупантов не было.

В марте 1943 года наши войска освободили Знаменку, Баталы и много других населенных пунктов района. Радостно встречали люди воинов Красной Армии. Ольга Филипповна откопала знамя, но отдавать его не спешила, думала, пусть уж подальше гитлеровцев отгонят.

В июле написали письмо в Москву. А в августе прилетел в Баталы майор из артиллерийского управления Александр Ефимович Беляев. Показал письмо. Узнал всю историю сохранения знамени. Ольга Филипповна вынула его из сундука, показала. Со слезами на глазах майор прижал шелковое знамя к груди. Отдал обратно и улетел в Москву. Вернулся снова он не один, а с целой группой военных. На улице собрались все жители деревни, приехали руководители района. Ольга Филипповна торжественно вынесла знамя и отдала его военным.

Начался митинг. Все с гордостью говорили о героическом подвиге русской крестьянки-патриотки.

А в начале сентября вызвали Ольгу Филипповну в Москву, где она пробыла полтора месяца. Принимали ее там большие начальники, генералы, даже маршал артиллерии Николай Николаевич Воронов.

21 сентября вызвали Ольгу Филипповну в Кремль. В этот день М.И. Калинин наградил ее орденом Красного Знамени.

Такова в кратце история подвига смоленской патриотки, совершенного в годы Великой Отечественной войны.