Война вошла в мальчишество мое…
Великая Отечественная война искалечила тысячи детских судеб, отняла у них светлое и радостное детство. Дети войны. Они хлебнули горе полной чашей, даже слишком большой для малышей, ведь начало войны у многих совпало с началом их жизни. Голод и холод, страдания и смерть близких людей, рано сделали малолетних взрослыми, воспитав в них недетскую силу духа, стойкость, терпение и смелость. Но вопреки всему лишения и горести военного времени старались переносить мужественно и верили вместе со взрослыми в победу нашего народа.
Когда началась война, Николаю Александровичу Захарову было пять лет. Его родители, жившие вместе с детьми в Подмосковье, летом 1941 года приехали в гости к родственникам в город Рославль. Но вернуться обратно домой им не удалось. Началась Великая Отечественная война. Так они и остались жить на Смоленщине, и город Рославль стал для них родным.
Н.А. Захаров здесь пошел учиться в школу. Отсюда ушел служить в Морфлот. А потом поступил учиться в Смоленский медицинский институт. Защитив диплом, в 1966 году он приехал на работу врачом в Угранский район. Здесь прошла вся его трудовая деятельность.
Село Угра для ветерана медицинской службы стало второй родиной. Но город Рославль никогда не сотрется из его памяти, всегда будет жить в сердце Николая Александровича. Он никогда не забудет испепеленное войной детство.
Захвату Рославля – важного узла железнодорожных и шоссейных дорог, немецко-фашистским командованием придавало большое значение. В 1941 году Рославль стал одной из главных целей для немцев на пути к Москве. Овладев им, они получали возможность организовать удары во фланг Красной Армии, а также наладить бесперебойное снабжение своих войск. Город подвергся страшному разрушению бомбежками фашистской авиации.
Цветущий до оккупации Рославль, в котором ключом била хозяйственная и культурная жизнь, замер. Были уничтожены почти все промышленные предприятия. Немцы разрушили вагоноремонтный завод, разграбили шпагатную фабрику. На месте стекольного завода и других предприятий образовались руины.
Гитлеровцы организовали массовое истребление советских военнопленных. На западной окраине города, недалеко от Варшавского шоссе, фашисты устроили большой концлагерь. Сюда же они пригоняли мирных жителей из разных районов Смоленской области. В концлагере шла сортировка людей. На отправку в Белоруссию и на каторжные работы в Германию. Кто-то из пленных не выносил мучений и голода и находил смерть здесь. Захватив город, в каждом доме хозяйничали немцы, устанавливая в чужом жилище свой «новый порядок». Они периодически грабили жителей, забирая у них ценные вещи, продукты питания.
Некоторые эпизоды военного времени живы в его воспоминаниях:
«Весь период оккупации в Рославле свирепствовал военно-политический террор. Первая жертва фашизма – евреи и военнопленные. Еврейское население было уничтожено поголовно.
Фашисты безжалостно их расстреливали, зарывали живыми. Картина чудовищной расправы над бедными жертвами часто всплывает в моей памяти.
Первые бомбы упали на Рославль в начале июля 1941 года. Бои за город продолжались весь июль, в августе его захватили фашистские войска.
Дедушкин дом — пятистенка был разделен фашистами на две половины. В меньшей части жила наша многочисленная семья: бабушка с дедушкой, их двое детей и третья дочь – моя мама с мужем и детьми, а также соседка с дочкой.
Вспоминаю, что несмотря на тяжелое положение, голод, скученность людей, никогда никто ни на кого не повысил голос из наших родственников. Все держались друг за друга, берегли, жалели. Главной и первоначальной задачей было как-то накормить детей.
Некоторые ребятишки, и мы в том числе, бегали без спроса родителей на городскую бойню, рискуя жизнью. Другой раз нам даже удавалось что-нибудь принести из ливера домой.
Когда немцы отступали, поджигали дома. Помню, как загорелся наш. Дедушка старался потушить огонь, кидая в пламя почему-то грязь. Мама возле горящего дома ходила с иконой и просила о пощаде. Фашисты смотрели на это зрелище и громко смеялись.
Дедушке удалось как-то вытащить из огня сани, а мама извлекла керосин и перину. Дом сгорел дотла, пришлось первое время жить в землянке. Выживали в холоде и голоде. Женщины в отчаянии плакали и не верили, что Победа будет за нами. Один мой дедушка, Семен Калистратович Гончаров, убеждал всех, что наш народ обязательно победит. «Нет такой силы, чтобы победить русских», — отчеканивал он постоянно и не разрешал никому отчаиваться.
После войны он построил себе новый дом в деревне, недалеко от Рославля. А мы остались жить в городе. Тоже мечтали о новом доме.
Однажды поехали с мамой за досками. Я управлял лошадью, мать шла сзади. И вдруг услышали крик… Когда в руки детей попадали гранаты – остатки прошлого войны, заканчивалось все плачевно, несчастным случаем. Перед нашими глазами предстала ужасная картина. Лужи крови. Взрывной волной одному подростку оторвало руку, а другому – пальцы…
Война уходила не спеша. Оставляла после себя слезы и боль, ранения и увечья. Да разве это забудешь?! Никогда в жизни не сотрется из памяти разрушенное войной детство…»
М. Прокофьева.
Фото из семейного архива.